татуировка женского телаВсе, что связано с человеком, будь то жизненный уклад, обычаи того или иного человеческого сообщества, традиции и привычки, способы и язык общения, другие многочисленные аспекты жизнедеятельности высшего творения природы — человека, могут быть понятны только при внимательном изучении причин и мотивов поступков и поведения отдельных представителей человеческой расы или целых регионов.

Особенно это относится к развитию различных форм искусства, и в частности — к искусству украшения человека. Ведь нелепо было бы думать, что в прошлом одежда существовала только для защиты от дождя, снега, ветра. Разнообразие костюмов даже в рамках одной какой-либо немногочисленной народности свидетельствует о стремлении человека посредством одежды привлечь к себе внимание, выделиться или другими словами — украсить себя. И как это ни парадоксально, но одним из элементов искусства украшения является древний обычай раскрашивать свое тело различными способами — обычай, который тесно связан с появлением одежды. И один из способов — татуирование тела. Проникнуть в тайну татуировки, впрочем, как и в другие тайны человеческой цивилизации, помогает история — великая наука, дающая нам в полной мере осознать кто мы, почему мы такие, какие причины лежат в основе наших привычек, традиций и поступков.

Итак, первая глава — глава историческая, дающая представление о зарождении такого распространенного сегодня модного увлечения — украшать свое тело татуировкой.

Раскрашивание тепа в любых его видах следует рассматривать как пережиток времен зарождения человечества. Первоначально тело просто размалевывалось красками. Художники каменного века, расписывая кожу, оперировали уже красками семнадцати различных цветов и оттенков. В железный век в копях для добывания красок искали главным образом охру, которая, между прочим, применялась и при создании знаменитых франко-кантабрийских пещерных наскальных рисунков. Тела размалевывали для отпугивания злых духов и врагов, для украшения, для подчеркивания общественного положения и ранга, а также в культовых целях.

Однако эта живопись была непрочной. Поэтому возникла потребность в способе, позволяющем создавать узоры, сохраняющиеся на коже длительное время. Кожу стали надрезать и накалывать. Вначале появилась татуировка рубцами, которая и поныне применяется у отдельных темнокожих племен на островах Океании.Мотивы, которыми человек руководствовался, татуируя свое тело, были весьма разнообразны. В некоторых случаях знаки татуировки служили клеймами или племенным отличием.

В других случаях рисунок настолько непостоянен для каждого индивидуума, что о «национальном» отличии не может быть и речи. Так, например, племя моту в Новой Гвинее то татуировалось, то вовсе не придерживалось этого обычая. Безусловно, важны также мотивы культа. Операция нанесения татуировки обставляется значительной религиозной торжественностью и идет рука об руку с обрядами, совершаемыми при наступлении половой зрелости. Например, у австралийцев к 18—20 годам совершалась церемония опрыскивания кровью и татуировка.

И все-таки самым важным мотивом оставалось и остается желание человека украсить себя. Это подтверждает песнь, которую пели при выполнении татуировки в Полинезии:

«…Пусть каждая линия будет проведена на теле великого, богатого мужа. Пусть фигуры будут красивы!

татуировка телаА на тепе мужа, который ничего не может заплатить. Проведи пинии и кривые, и не замыкай их!..»

Таким образом, богатые и знатные татуированы лучше и обильнее, чем бедные. Рабы же и вовсе были лишены этой чести.

С течением времени внутреннее содержание, и смысл рисованных изображений постепенно отступали на задний план, и в тех местах, где еще сохраняйся обычай татуировать свое тело, татуировка выражается различными вариациями. Так, индейцы тлинкиты (северо-запад Америки) изображали в своих рисунках браслеты и кольца; на Каролинских островах девушки татуировали себе нижние части живота и ляжек; африканские яунде, которые татуировались рубцами, проводят от угла рта к уху через щеку изображение трубки.

Культурные религии Запада и Востока сократили область распространения татуировки. А между тем много веков назад и в Европе были знакомы с этим обычаем. Так, постановление церковного совета в Норткумберлэнде (Англия) в 787 году осуждало этот языческий пережиток.

Совсем недалеко от нас в то время, когда тунгусы, якуты и остяки выводили на лице рисунки уколами; на руках татуировка была чаще. Теперь она исчезла совершенно.

У индейцев колумбийских берегов на северо-востоке Америки женщины разрисовывали себе даже язык.

В Японии низшие слои общества покрывали тело изображениями различных растений, ландшафтами, человеческими фигурами.

На центральных островах Полинезии существовал обычай татуировать у каждого на теле изображение его духа-покровителя — священного животного.

У ряда африканских племен супруги получают татуированные знаки вместо обручальных колец, а мать носит знаки, указывающие на число ее детей.

В Калифорнии (у кароков и патават) выводили на щеках узор пера, и весь живот покрывали изображением дерева. По рисунку и цвету, татуировки на теле туземцев, а также по ее месторасположению можно было определить статус данного лица в племени. Американские индейцы наносили на свое тело боевой раскрас во время враждебных отношений с другими племенами. Различие лишь в том, что яркий раскрас наносился на некоторое время, тогда как татуировка — на всю жизнь.

О древности обычая украшать свое тело различными рисунками свидетельствуют как письменные источники, так и находки археологов. В связи с этим представляется весьма интересным краткий исторический «экскурс», проведенный известным археологом С. И. Руденко в работе «Культура населения горного Алтая в скифское время». Вот что он пишет.

В древности татуировка у различных народов имела многообразное назначение. По сообщению Геродота, у фракиян «порезы на коже означали благородное происхождение; не имеющий их — не благороден». Как повествует Ксенофонт, у сыновей богатых моссиник «спины были разрисованы, а передняя часть тела татуирована цветами». По свидетельству Помпония Мелы, агафирсы «разрисовывали свои лица и тела более или менее, смотря по степени благородства». Позже этот обычай отмечен у динлинов и у наследовавших им кыргызов, у которых татуировка была привилегией храбрейших. Б античной древности рабы носили на теле выполненное татуировкой имя своего хозяина. Более того, Геродот рассказывает, что во времена Дария Гистаспа татуировкой пользовались для конспиративной переписки. Так, к Аристагору — тирану Милета — «из Суз от Гистиэя пришел раб с исписанной головой, указуя на то, что Аристагору следует восстать на царя. Желая дать знать это Аристагору, Гистиэй, вследствие того, что дороги охранялись стражей, мог сделать это безопасно только следующим образом: вернейшему из рабов он сбрил волосы на голове и исписал ее уколами, потом дал волосам отрасти. Как скоро волосы выросли, он отослал раба в Милет с единственным поручением: по прибытии на место предложить Аристагору обрить его и осмотреть голову, а уколы на голове приглашали, как сказано, к возмущению».

Следует отметить, что на наличие татуировки у племен Ближнего Востока и Восточной Европы имеются некоторые указания. По сообщению Гиппократа, «вся масса скифов, сколько ни есть их кочевников, прижигают себе плечи, руки и кисти рук, груди, бедра и чресла, но не для чего иного,— объясняет знаменитый врач,— как из-за слабости и вялости, чтобы быть энергичнее». О царских скифах Геродот писал, что они «делают себе на руках порезы» в знак печали при похоронах, вместе с отрезанием частей уха и прокалыванием левой руки стрелой. Однако шрамы на теле после указанных операций еще нельзя рассматривать как татуировку. О наличии татуировки у соседей скифов — агафирсов — сообщают позднейшие авторы. Так, Помпоний 1 Мела пишет, что они «разрисовывают лица и тела… одним и тем же рисунком и так, что смыть их невозможно», а Аммиан Марцеллин добавляет, что племя это раскрашивало все тело голубым узором. По словам Плиния, «даки и сарматы мужчины расписывали себе тело».

Прекрасным подтверждением этого является татуировка вождя одного из алтайских племен — саков, по образу жизни и культуре родственных скифским племенам, обитавшим в Северном Причерноморье. Она была обнаружена на теле вождя, погребенного в одном из Пазырыкских курганов, в процессе археологических раскопок в 1948 году.

Татуировка эта сохранилась не целиком.

Плохо сохранилась татуировка, особенно в левой ее части, на груди мужчины, захороненного в одном из курганов. Здесь кожа и мышечная ткань были разрушены. Между тем здесь, над сердцем, была изображена передняя часть туловища, точнее, голова львиного грифона или какого-то другого фантастического зверя. Туловище зверя проходило под левой рукой мужчины, а над левой лопаткой была изображена задняя его половина с длинным, приподнятым кверху и спирально завившимся хвостом со змеиной или птичьей головкой на конце (рис. 1, 2). Хотя передняя часть и голова зверя не сохранились, а передние лапы сильно деформированы, о голове можно составить представление по аналогичным изображениям на правой руке или на правой ноге внизу. Особенно хорошо, за исключением участка на плече, сохранилась татуировка правой руки, покрывающая ее полностью, начиная от плеча до кисти. В развернутом виде эта татуировка представлена на рис. 3. Внизу изображение кулана или осла с вывернутым задом; на одном с ним уровне изображение фантастического крылатого зверя с кошачьим хвостом; выше — горный баран с вывернутым задом, затем в

1) Фото татуировка вождя
 
2) Фото татуировка вождя вид сзади
 

той же позе олень с орлиным клювом, длинными рогами, отростки которых заканчиваются птичьими головками, птичьи же головки изображены вдоль по шее и на конце длинного хвоста; над оленем снова изображение клыкастого хищника, но уже не крылатого, а подобного тому, который изображен на левом боку; наконец, на плече опять изображение оленя с вывернутым задом, рогами с птичьими

 3) Фото татуировки на правой руке

 головами и длинным хвостом, на конце которого такая же птичья головка.

Татуировка на левой руке сохранилась хуже (рис. 4) и, насколько удалось установить, состояла из трех самостоятельных изображений, которые представляют собой фигуры двух оленей и одного горного барана, с подогнутыми в прыжке передними ногами, вывернутым задом и приподнятыми кверху задними ногами. Самое интересное и лучше других сохранившееся — среднее изображение оленя.

Основное изображение на правой наружной стороне голени, от коленной чашечки до щиколотки,— рыба. Ниже рыбы, на стопе, — изображение фантастического клыкастого и рогатого, с кошачьим хвостом, зверя; на шее этого животного три птичьих головки. Обращают на себя внимание шарики, как бы вылетающие изо рта этого зверя. Скорее всего, эти кружки татуировки не имеют непосредственного отношения к изображению зверя. Подобные кружки — одним длинным и другим коротким рядами — татуированы на спине, по обеим сторонам позвоночника до поясницы (рис. 2). И те и другие нанесены, вероятно, с медицинскими целями, как утоляющие местные боли того или иного происхождения. Такое назначение татуировки хорошо известно этнографам, изучающим сибирские народности, в частности — хантов и эскимосов.

4) Фото татуировки на левой руке

С внутренней стороны ноги, вдоль голени, параллельно изображению рыбы, изображены в ряд четыре мчащихся горных барана или козла с вытянутыми ногами. Фигуры этих баранов ногами касаются друг друга и представляют собой единую динамичную композицию. Выше этой группы имелось еще одно недостаточно выясненное изображение присевшего рогатого и крылатого зверя с длинным хвостом, заканчивающимся птичьей головкой.

Описанная татуировка могла быть выполнена либо прошиванием кожи, либо нанесением уколов с введением глубоко под кожу черного красящего вещества, по всей вероятности сажи. Прием накалывания более вероятен, чем прошивания, хотя алтайцы в это время имели тончайшие иглы и нитки, с помощью которых могли пользоваться и последним приемом. Значительная глубина проникновения красящего вещества в тело позволяет думать, что татуировка была выполнена не прошиванием кожи, а путем наколов. Несомненно, также, что она производилась задолго до смерти этого престарелого вождя, возможно, еще в молодости. Дело в том, что он был тучным, с сильно развитой подкожной жировой клетчаткой. Обильный слой жира, непосредственно залегающий под кожей, не был окрашен, между тем мышцы под ним, на участках непосредственно под татуировкой, были интенсивно окрашены в черный цвет. Во время татуировки вождь если и не был худ, то, во всяком случае, был не так тучен, как перед смертью.

При жизни человека татуировка, выполненная сажей или черной краской, как и всегда, на белой коже имела голубой, синеватый цвет, а на смуглой коже — темно-синий. В момент открытия тела при раскопках она была почти черного цвета на коричневом фоне кожи.

Анализ сохранившихся изображений на теле вождя позволяет сделать некоторые выводы о назначении татуировки.

Вероятнее всего, она отмечала знатное происхождение вождя или его мужество, а может быть, и то и другое вместе. С другой стороны, не случайно изображение на груди в области сердца львиной или грифоновой головы — основной фигуры во всей татуировке. Кроме того, большинство остальных изображений — звери фантастические, концентрирующие в себе признаки тигра, оленя и орла, змеи. Все эти изображения могли иметь какое-то магическое назначение, пока еще неясное. Однако, наряду с этими изображениями, наличие в татуировке ряда бегущих горных баранов как бы указывает на то, что на данном этапе развития горно-алтайского общества татуировке могло придаваться уже и чисто декоративное назначение.

Таким образом, помимо украшений, которые надевали в уши, на руки, возможно, на ноги, у древних племен практиковалась и татуировка тела.

Площадь покрытого татуировкой человеческого тела во все времена колебалась в зависимости от различных факторов: как от существующих культовых, религиозных и других обычаев, так и от желаний и возможностей субъекта.

Так, например, некоторые полинезийцы умудрялись покрывать татуировкой целиком все тело, поэтому они производили впечатление одетых, хотя на самом деле были совершенно голы. Умение добиться такого эффекта расценивалось как признак высшего мастерства.

Новозеландские маори, высокоразвитая способность которых к орнаменту выражается также и в великолепной резьбе по дереву, заполняли всю кожу на теле сложнейшими сюжетами, строго соблюдая при этом симметрию. Изобилие и красота татуировки считались знаками благородного происхождения и высокого социального положения.

Ранг, личные качества, звание — все это и даже больше (например, длинная родословная) могло быть выражено в татуировке. И поскольку рисунки на коже так много значили в общественном мнении, женщины без татуировки считались безобразными. Но и мужчину без татуировки тоже считали человеком второго сорта.

Так, однажды один европейский художник написал портрет старого маори. Это была очень удачная картина. Однако, когда портрет показали самому новозеландцу, тот спросил, кто на нем изображен. Художник воспринял этот вопрос как шутку, но маори взял кисть и нарисовал на свободной стороне холста полосы и крендели татуировки своего лица. Когда он закончил, то стал поучать европейца: «Бот так я выгляжу, а твоя мазня бессмысленна»».

Б Европе во времена галерного рабства, чтобы легче было поймать сбежавшего галерника, ему клеймили каленым железом плечо или голову. Почти два тысячелетия спустя, этот обычай возродился среди корабельных экипажей. С той лишь разницей, что люди подвергали себя этой пытке добровольно, а рисунки на коже делались для обозначения их профессии.

Поначалу не каждому европейскому матросу хотелось оставлять у себя на коже сувенир из Южных морей в виде татуировки. Одним казалось это чересчур болезненным, другие опасались, что в случае их розыска полицией татуировка могла их выдать.

Вскоре, однако, рисунки на коже вошли у моряков в моду. Дело дошло до того, что без татуировки на матроса смотрели как на неполноценного. Для этого уже не надо было плавать в Южные моря. Теперь в любом европейском или американском порту имелись специалисты по нанесению рисунков на тело.

Рядом с именами своих девушек матросы любили накалывать распятие. Они считали этот знак гарантией того, что в море с ними ничего не случится.

Огромным спросом пользовалась роза, которую считали символом любви. Очень популярно было и сочетание креста, якоря и двух объятых пламенем сердец. Нельзя не упомянуть также о матросе, целующем развевающееся знамя и нежно обнимающем девушку. Эти сцены олицетворяли расставание и встречу.

Отливающие синевой женщины, изображенные на бедре, руке или груди морского бродяги, почти всегда были обнаженными. К немногим полностью одетым идолам морской татуировки относится маленькая морячка, изображенная вместе с трехмачтовиком на заднем плане и изречением «Fare well!» — «Счастливого пути!». Чтобы выставить это напутствие напоказ, матросские блузы шились с вырезом, доходящим почти до пояса. С тех пор, как человечество начало подвергать себя опасностям на море и в чужих странах, изображение женщины стало также и символом богини удачи — Фортуны. Подобными символами морского счастья были также якорь, спасательный круг и дельфин. Встречались матросы, которые умудрялись выкалывать якорь даже на лысине.

Матросы, татуировавшие распятие на всех частях тела, были убеждены, что в случае кораблекрушения ни одна акула не осмелится не то что съесть татуированного, но даже попробовать мизинец на его ноге. Устрашающее действие должны были оказывать и змеи. Один американский моряк, желавший полностью обезопасить себя от ударов судьбы, велел выколоть себе анаконду, обвившуюся вокруг всего тела, и не проронил ни звука, невзирая на ужасную боль, сопровождавшую эту процедуру.

Таким образом, татуирование тепа имеет очень давнюю и интересную историю, которую каждый из любителей этого искусства может изучить, листая многочисленные труды всемирно известных ученых — историков, археологов, этнографов и блестящих популяризаторов истории человечества.